Предлагаем вашему вниманию очередной материал краеведа-любителя Дмитрия Васильева.
В конце XIX - начале XX века многие эстонские семьи в связи с нехваткой земель и в поисках лучшей жизни стали переселяться из Эстляндской и севера Лифляндской губерний в восточном направлении, в том числе и в окрестности нынешнего города Волосово.
Одними из первых в районе появились эстонские семьи в деревне Тешково (Бегуницкое сельское
поселение). Переселенцев встретили глухая лесная местность и земля в первобытном состоянии. Сначала они несколько лет жили без арендной платы, после этого платили по 2-4 рубля за десятину. Лишь немногие владельцы поместья (например, помещик из Бегуниц) иногда давали им подъемные в размере 100 рублей на строительство дома. На расчищенных от леса в течение первого лета и вспаханных полянках переселенцы посеяли рожь, с весны следующего года начали строиться на своих участках. Благодаря сельскохозяйственному опыту, который они принесли с собой из Прибалтики, эстонские крестьяне развили свои хозяйства лучше местного населения. По этому поводу окрестные крестьяне без всякой зависти и не без уважения говорили: "Дивья им жить. Ены чухны. Ены умеют". "Чухнами" или "чухонцами" жители Петербурга и губернии с давних пор беззлобно называли карело-финское и эстонское население, проживавшее в этих краях.
В хутора в окрестностях Тешково эстонцы перенесли приемы крестьянского хозяйства со своей родины. 
Здесь были те же четыре поля: одно под паром, другое засеяно рожью, третье - овсом, а четвертое - частью житом, а частью льном. Постройки переселенцев тоже были эстонского типа, только с непременной русской печью в избе. Ко двору примыкал огород, где выращивали картофель, капусту и другие овощи. Сельскохозяйственными машинами эстонские переселенцы не пользовались, работали старым дедовским способом: пахали, сеяли, молотили так, как это делали на их родине. С участков величиной от 15 до 25 десятин они собирали хлеба столько, что им хватало и аренду заплатить, и самим прожить. Арендную плату они вносили деньгами, вырученными от продажи зерна и молочных продуктов. В лучшие годы некоторые эстонские семьи имели по три лошади и четыре коровы. Держали переселенцы и овец. Для переработки шерсти построили шерстобитную мастерскую. Из полученной пряжи женщины ткали материю на одежду.
По мере того, как все больше эстонцев время от времени приезжало в Тешково, они начали задумываться над строительством школы и церкви. Но денег на это не было. Тогда эстонская община взяла ссуду 2000 рублей. Эти деньги были использованы для покупки земли поместья Марии Сергеевны Александрович. Там построили школу, а в парке мызы в 1882 году - деревянную церковь Святой Троицы. Веймарн, помещик соседнего имения Каськово, пожертвовал на строительство 100 рублей. До начала XX века это была первая эстонская сельская школа в Санкт-Петербургской губернии. Преподавание в ней велось на родном языке. Поскольку дети в основном жили далеко от школы, при ней открыли приют. В нем расположились спальные комнаты, столовая и библиотека.
Первоначально селение Малое Тешково и разбросанные вокруг многочисленные эстонские хутора входили в состав финского прихода Губаницы. К 1902 году Тешково стало самостоятельным эстонским приходом. Его границы совпадали с границами финского прихода Гyбaницы. В 1904 году приход Тешково насчитывал 3500 прихожан эстонцев и 30 немцев.
С 1905 по 1906 год пастором прихода Тешково стал Якоб Кукк. Он родился 9 сентября 1879 года. В 1893 году закончил теологический факультет университета в Тарту, работал вспомогательным учителем в собрании Святого Иоанна в Санкт-Петербурге. С 1903 года - в приходе Тарту. Потом он стал епископом эстонской лютеранской церкви и оставался им до самой смерти в 1933 году. "Он был прекрасным проповедником и оратором, способным тронуть сердца людей",- говорили о нем прихожане. Слова пастора чередовались со стройным пением общины под торжественные звуки органа, который подарила немецкая община из Нарвы. "Медленными тяжелыми раскатами несется то мощное, то тихое и замирающее гудение органа. Все смотрят в молитвенники, набожно поют, в общем стройном хоре выдаются свежие молодые голоса детей. Пока идет богослужение, никто не проронит ни слова, никто не обернется на вас и не уйдет до тех пор, пока священник не произнесет последнего напутствия и пока последний звук органа не замрет в наступившей тишине", - вспоминали прихожане Троицкой церкви.
В феврале 1917 года в Тешково пришло известие о свержении царской власти. Это вызвало смешанные чувства, никто не знал, чего ждать дальше. Революционные события и Гражданская война нарушили обычный порядок в жизни прихода. В школе запретили религиозные предметы. Декретом от 18 декабря 1917 года отменили церковный брак, крещение, регистрацию рождения младенцев в церкви, регистрацию смерти и соблюдение церковных обрядов. Метрические церковные книги необходимо было передать чиновникам административной власти на местах. Прихожане оказались против новых порядков. Священнослужители спрятали церковные метрические книги на чердаке храма. Вероятно, благодаря этому они сохранились и сейчас находятся в Центральном Государственном Историческом архиве Санкт-Петербурга.
Церковное руководство прихода Тешково попало под строгий контроль административных чиновников, что привело к частой смене пасторов. Некоторые были подвергнуты репрессиям как лица, поддерживающие белое движение и контрреволюционные мятежи. В результате этого в нескольких приходах служил один пастор. Так, с 1921 по 1930 годы пастор Август Янович Мазинг окормлял шесть приходов: Тешковский, Губаницкий, Жеребятский, Копорский, Новосельский и Новонисковицкий. Но и он не избежал репрессий. Его арестовали 11 февраля 1930 года, а 11 ноября тройка ОГПУ приговорила священника к 10 годам лагерей. Освободившись досрочно, он поселился в Вологде. В июне 1938 года его арестовали снова и 10 октября приговорили к расстрелу.
В 1930 году пастора Мазинга сменил пастор Молосковицкой кирхи Лео Йоханнес Шульц. 2 августа 1937 года он был арестован Волосовским РО НКВД по обвинению в "шпионской деятельности". Одновременно "по делу Шульца" арестовали и около сотни его прихожан. Лео Шульца комиссия НКВД и прокуратура приговорили 19 ноября 1937 года к высшей мере наказания - расстрелу. Приговор приведен в исполнение в Ленинграде 24 ноября 1937 года. Место захоронения неизвестно.
В 1937 году евангелическо-лютеранская церковь Святой Троицы в Тешково была закрыта и больше никогда не открывала своих дверей прихожанам. Сейчас только вековые деревья и заросли акации старинного парка напоминают о некогда существовавшей эстонской общине Тешково
Н. БОГДАНОВА
